Блог историка: 1927 год. Самоубийство Даниила Щербаковского

90 лет назад - 6 июня 1927 года - в Киеве покончил жизнь самоубийством один из подвижников музейного дела в Украине Даниил Щербаковский. Его резонансная гибель стала предтечей террора 1930-х.

Ученый посвятил музейному делу всю свою жизнь. Собственной семьи не имел, жил при музее, который киевляне по сей день называют "музеем со львами" (тогдашнее название - Всеукраинский исторический музей имени Тараса Шевченко; нынешний адрес - Грушевского, 6).

С этим учреждением Щербаковский был связан четверть века.

С 1902 года 25-летний Даниил, выпускник историко-филологического факультета Киевского университета святого Владимира, любимый ученик известного историка Владимира Антонóвича, ездил в археологические экспедиции по разным уголкам Украины.

Самые интересные находки отсылал во вновь созданный киевский музей. Так завязался контакт с директором Николаем Беляшевским.

Через восемь лет Беляшевский предложил внештатному сотрудник перейти в штат и возглавить два отдела - исторический и этнографический. Щербаковский с радостью согласился, переехал в Киев, и с тех пор уже не отделял себя от музея.

Вот только один пример. В марте 1922 года вышло постановление Всеукраинского Центрального Исполнительного Комитета об изъятии церковных ценностей. Специальные отряды, в состав которых входили и представители ГПУ, забирали из храмов Украины серебряные и золотые изделия. А также - не имея на то полномочий - изымали из музеев исторические ценности.

Щербаковский упорно этому противостоял. В 1923 году, получив полномочия от Главполитпросвета УССР, он уехал в Москву и вернул более 5000 предметов искусства. В том числе - золотой крест, подаренный Богданом Хмельницким Киево-Печерской лавре. На основе этих сокровищ в музее был создан отдел давнего золотарского искусства Украины.

После этого и начались проблемы. Николая Беляшевского отстранили от должности директора.

Его место занял бывший чекист Андрей Винницкий - человек без среднего образования, зато партиец. Довольно типичная ситуация по тем временам.

Новый директор грубо игнорировал элементарные требования по хранению музейных фондов. Они оказались под угрозой уничтожения.

Щербаковский был вынужден с болью в сердце смотреть, как собранные им уникальные предметы - он обогатил музей на около 30 тысяч экспонатов! - съедает моль и они покрываются плесенью. Попытки что-то разъяснить Винницкому успеха не имели.

Даниил Михайлович пожаловался в "высшие инстанции". Сообщил также, что музей испытывает недостаток средств.

В ответ Винницкий вместе со своими приспешниками - ученым секретарем Евгением Дзбановским и библиотекарем Антоном Онищуком - начали распространять слухи о профессиональной некомпетентности Щербаковского. Более того он, дескать, умышленно уничтожает музейные фонды. Вредитель!

Взялись проверять состояние фондов. Составили целый ряд актов об их неудовлетворительной консервации. Директор вызвал ревизионную комиссию из Харькова - тогдашней столицы. Было понятно, каков будет финал.

Щербаковский не видел выхода из сложившейся ситуации. К тому же во время командировок убедился, что уничтожение памятников украинской старины происходило не только в его музее. Это было повсеместным явлением. А значит профессиональных перспектив у него тоже не было...

6 июня поздно вечером ученый в последний раз вышел из музея. Впоследствии будут писать, что он кинулся с моста в Днепр.

Вместе с тем академик Сергей Ефремов на следующий день записал в дневнике: "Утонул Даниил Щербаковский. [...] утонул ночью, около моста. Рыбаки видели, как он зашел в воду, что-то неся перед собой (видимо, привязал себе камень, чтобы не выплыть), потом нырнул, еще раз выплыл - и больше не показался".

Милиция искала тело покойного. Безрезультатно. Онищук распространял сплетни, что Щербаковский бежал за границу, прихватив с собой принадлежащие музею золотарские изделия (те самые, которые он привез из Москвы). Такой вот предатель и вор.

Однако выяснилось, чтобы перед смертью Щербаковский направил письмо профессору Петру Куренному.

"Я устал, - написал он. - Покинуть музей, которому отдал лучшие годы своей жизни, не в силах. Бороться с квалифицированной подлостью Онищука и Винницкого не умею".

Отметил, что не сомневается в том, что комиссия из Харькова вынесет решение, которое нужно дирекции. "Следовательно, результат какой - еще больше заплюют, обгадят, из белого сделают черное, из честного человека - подлеца. Этого пережить я не смогу".

"Нашли тело Щербаковского, - записал в дневнике 11 июня Сергей Ефремов. - Сегодня похоронили. Под звуки фанфар и торжественной болтовни. Сначала заклевать, загрызть человека, а потом организовать пышные похороны - о, на это нас хватит!"

Это были чуть ли не последние похороны в Киеве, когда человека, который покончил с собой, хоронили с государственными почестями. Нетипичным было и то, что самоубийца упокоился не за оградой кладбища, как обычно, а на территории Киево-Печерской лавры - напротив входа в Большую лаврскую колокольню.

12 июня предсмертное письмо Щербаковского напечатала львовская газета "Дело". История получила огласку.

В Киеве 79 известных ученых подписали письмо с требованием провести расследование. Отослали его в "Пролетарскую правду", однако никакой публикации не последовало.

Винницкий и Онищук в своих объяснениях выставляли погибшего сумасшедшим.

"Следствие легко установило, - вспоминал родственник покойного Вадим Павловский, - что покойный был вполне здоровым человеком и не имел никаких других причин для самоубийства, кроме положения дел в Историческом музее. Но дальше этого дело не пошло".

Через три года на печально известном процессе над СВУ о Щербаковском уже говорили как о враге народа. А в 1934-м по приказу Постышева его могилу сравняли с землей. На имя ученого наложили табу.

Справедливость восторжествовала лишь во времена независимости, когда его честное имя было возвращено Украине.

В 1997 году восстановили могилу. А в 2016-м в Киеве на Нивках появилась улица Даниила Щербаковского.